Великая Охота - Страница 162

К оглавлению

162

Подписи опять не было, но все тот же, говорящий за себя, текучий почерк.

— Неужели все женщины — сумасшедшие? — спросил Ранд у потолка. Хурин пожал плечами. Ранд бухнулся в соседнее кресло — что размерами было в самый раз для огир; ноги юноши болтались над полом, но ему было все равно. Он смотрел на укрытый одеялом ларец, торчавший из-под кровати Лойала. Подумайте о славе. — Как мне хочется, чтобы тут появился Ингтар.

Глава 28
НОВАЯ НИТЬ В УЗОРЕ

Горы, носящие имя Кинжал Убийцы Родичей, Перрин рассматривал с тревожным чувством. Склон по-прежнему вел вверх, и выглядел он так, будто карабкаться предстоит вечно, а ему-то казалось, что гребень перевала не так уж далеко. С одной стороны от следа горы круто обрывались к мелкой горной речке, бурлящей и брызгающей пеной по острым скалам; по другую сторону вздымалась череда зубчатых, неровных утесов, смахивающих на застывшие каменные водопады. Сам же след бежал по россыпям валунов — некоторые с голову человека, некоторые не меньше телеги. Спрятаться тут было проще простого.

Волки сказали, что люди в горах есть. Перрин поинтересовался, не Фейновы ли это Приспешники Тьмы. Волки не знали, или же им было все равно. Они лишь знали, что где-то впереди — Искаженные. По-прежнему впереди, как ни гнал отряд Ингтар. Перрин подметил, что Уно разглядывает горы во многом со схожим чувством.

Мэт, забросив лук за спину, вел себя с видимой беззаботностью, жонглируя тремя разноцветными шариками, но вид у него был бледнее обычного. Верин теперь осматривала его по два-три раза на дню и все хмурилась, и Перрин был уверен, что по меньшей мере единожды она пыталась Целить, но результатов Перрин не заметил. Во всяком случае, она казалась поглощенной мыслями о чем-то другом, и оставалось только гадать, о чем именно.

Все дело в Ранде, думал Перрин, глядя в спину Айз Седай. Она всегда скакала во главе колонны рядом с Ингтаром и постоянно требовала двигаться еще быстрее, чем приказывал шайнарский лорд. Что-то она о Ранде знает. Картинки от волков замелькали в голове — каменные дома на фермах, деревни-террасы, все за горными пиками; волки смотрели на них так же, как на луга и холмы, только присутствовало некое ощущение, что дома портят местность. Какое-то мгновение он разделял это чувство сожаления, вспоминая места, которые давным-давно покинули двуногие, вспоминая стремительный бросок через деревья, и челюсти, сжимающиеся на напряженной ноге пытающегося бежать оленя, и... С усилием Перрин вытолкал волков из своей головы. Эти Айз Седай нас всех уничтожат.

Ингтар придержал свою лошадь и ехал теперь рядом с Перрином. Порой, на взгляд Перрина, полумесяц гребня на шлеме шайнарца весьма смахивал на троллоковы рога. Ингтар негромко попросил:

— Расскажи мне еще раз, что сообщили волки.

— Я рассказывал раз десять, — пробурчал Перрин.

— Расскажи еще! Все, что я мог бы упустить, все, что поможет мне отыскать Рог... — Ингтар втянул воздух и медленно выдохнул. — Я должен найти Рог Валир, Перрин. Расскажи мне еще раз.

Перрину не понадобилось раскладывать все по полочкам у себя в уме — после стольких-то повторений. Он монотонно начал рассказывать:

— Кто-то — или что-то — напал ночью на Приспешников Тьмы и убил троллоков, трупы которых мы нашли. — При этом желудок Перрина больше болезненно не сжимался. Вороны и стервятники — едоки не из аккуратных. — Волки называют его — или это — Убийца-Призрак. Я думаю, что это человек, но они не стали подходить близко и не рассмотрели ясно. Этого Убийцу-Призрака они не боятся, скорей относятся к нему с благоговением. Они сказали, что троллоки теперь идут за Убийцей. Волки говорят, что Фейн с идет с троллоками... — даже после стольких повторений воскресший в памяти запах Фейна, ощущение этого человека, заставил кривиться губы, — ...так что остальные Друзья Темного, должно быть, тоже с ними.

— Убийца-Призрак, — проворчал Ингтар. — Тоже порождение Темного, вроде Мурдрраала? Встречались мне в Запустении твари, которых можно назвать убийцами-призраками, но... Больше они ничего не видели?

— Они не подходили к нему близко. Это не Исчезающий. Говорил же я. Исчезающего они убьют куда быстрее, чем троллоков, даже если при этом потеряют полстаи. Ингтар, видевшие это волки передали другим, потом еще раз другим, пока сообщение достигло меня. Я могу лишь пересказать тебе, что они передали, и после стольких пересказов...

Перрин умолк. К нему и к Ингтару подъехал Уно.

— В скалах айилец, — тихо промолвил одноглазый.

— Так далеко от Пустыни? — недоверчиво сказал Ингтар. Уно каким-то образом умудрился, не изменяя выражения лица, выглядеть оскорбленным, и Ингтар добавил: — Нет, я не сомневаюсь в твоих словах. Я просто удивлен.

— Этот треклятый захотел, чтоб его увидели, иначе навряд ли бы я его заметил. — Уно явно было неприятно подобное допущение. — И его проклятое лицо не под повязкой, этой их вуалью, — значит, не убивать он вышел. Но раз увидел одного проклятого айильца, то можно быть уверенным — найдется куда больше, которых не видно. — Вдруг глаз у него широко раскрылся: — Чтоб мне сгореть! Дело обстоит так, будто он, проклятый, сам очень хочет, чтоб его увидели! — Уно указал вперед: из-за скалы шагнул мужчина.

Масима тут же уронил пику наперевес и вонзил шпоры в бока коню, который в три шага перешел на галоп. И не один Масима; четыре стальных острия неслись на пешего.

— Стоять! — гаркнул Ингтар. — Стоять, я сказал! Отрежу уши каждому, кто не остановится!

Масима со злобой, чуть не оборвав поводья, осадил лошадь. Другие, окутавшись облаком пыли, тоже остановились, не далее десяти шагов от айильца, их пики по-прежнему смотрели ему в грудь. Тот поднял руку, разгоняя пыль, подплывшую к нему; это было его первое движение.

162