Великая Охота - Страница 120

120

Очень осторожно, куда более осторожно, чем пробирался в лагерь, Ранд двинулся прочь из него, следом за Лойалом и ларцом. Держа обеими руками меч, он наблюдал за спящими Друзьями Темного, за неподвижными фигурами троллоков. Они с Лойалом отступали, а все эти затененные очертания начали все глубже погружаться во мрак. Почти выбрались. Нам это удалось!

Вдруг мужчина, спавший подле ларца, сел, издав сдавленный вопль, затем вскочил на ноги.

— Он пропал! Проснитесь, вы, отбросы! Он пропа-а-а-ал! — Голос Фейна; даже в пустоте Ранд узнал его. Другие в лагере повскакивали, Друзья Темного и троллоки, одни — крича и стараясь понять, что происходит, другие — рыча и утробно ворча. Голос Фейна сорвался на вой. — Я знаю, это ты, ал'Тор! Ты от меня прячешься, но я знаю, что это ты там! Найти его! Найти! Ал'То-о-ор!

Люди и троллоки россыпью брызнули во все стороны. Ранд, завернувшись в покров ничто, продолжал шагать. Почти забытая вначале, пульсировала саидин.

— Он нас не видит, — тихо прошептал Лойал. — Как только мы доберемся до лошадей...

Из темноты перед ними выпрыгнул троллок, тяжелый и безжалостный орлиный клюв был на человеческом лице там, где место рту и носу, и в воздухе уже свистел похожий на косу меч.

Ранд двигался не думая. Он был един с клинком. «Кот Танцует на Стене». Падая, троллок вскрикнул, потом вскрикнул еще, уже умирая.

— Беги, Лойал! — приказал Ранд. Саидин взывала к нему. — Беги!

Он еще неясно, как бы издалека, слышал, как неуклюже бежит, громко топая, Лойал, а из ночи обрисовался другой троллок, с кабаньей мордой, блестя клыками, воздев оснащенный шипом топор. Плавным движением Ранд скользнул между троллоком и огир — Лойал должен унести Рог. Троллок — голова и плечи выше Ранда, сам вдвое шире — с бессловесным рыком пошел на Ранда. «Придворный Постукивает Веером». На этот раз крика не было. Ранд пятился за Лойалом, настороженно следя за ночью. Саидин пела ему, какая сладкая песня! Сила могла бы испепелить их всех, дотла сжечь Фейна и всех остальных. Нет!

Еще два троллока, волк и баран, — поблескивали клыки и витые рога. «Ящерица в Боярышнике». Он плавно поднялся с колена, когда, едва не задев его плечо рогами, опрокинулся второй троллок. Песня саидин ласкала его соблазном, тянула его тысячью шелковых нитей. Сжечь их всех с помощью Силы. Нет. Нет! Лучше умереть, чем так. Если я умру, с этим покончено.

На виду появилась группа троллоков, они неуверенно озирались по сторонам. Трое, четверо. Внезапно один указал на Ранда и поднял вой, который, бросившись в атаку, подхватили и другие.

— Пусть с этим будет покончено! — выкрикнул Ранд и кинулся навстречу троллокам.

На мгновение удивление замедлило их, а затем они кинулись вперед с гортанными криками, радостные, алчущие крови, мечи и топоры подняты. Ранд танцевал меж ними под песню саидин. «Колибри Целует Медвяную Розу». Столь прельстительна песня, наполнявшая его. «Кот на Горячем Песке». Меч будто ожил в его руках, чего никогда не бывало прежде, и он сражался так, будто отбивал клейменным цаплей клинком натиск саидин. «Цапля Расправляет Крылья».

Ранд уставился на бездвижные, распростертые на земле тела.

— Лучше быть мертвым, — пробормотал он. Поднял взор вверх, к гребню холма, где находился троллочий лагерь. Там были Фейн, и Приспешники Тьмы, и еще больше троллоков. Слишком много, чтобы с ними сражаться. Слишком много, чтобы сразиться с ними и остаться в живых. Ранд сделал шаг туда. Еще один.

— Ранд, идем! — Сквозь ничто к нему проник настойчивый шепот-призыв Лойала. — Ради жизни и Света, Ранд, идем же!

Осторожно Ранд нагнулся и тщательно вытер клинок о куртку троллока. Затем с той же выверенностью и точностью, будто за ним на тренировке наблюдает Лан, вложил меч в ножны.

— Ранд!

Словно зная, что спешить не нужно, Ранд подошел к Лойалу, возившемуся у лошадей. Огир ремнями, вытащенными из переметных сум, приторачивал золотой ларец поверх своего седла. Плащ он запихал под низ, чтобы ларец поустойчивей держался на закругленном сиденье.

Саидин больше не пела. Оно было там, это болезненное свечение, от которого спазмы дергали желудок, но оно держалось поодаль, будто Ранд и впрямь отбил его натиск. Удивленный, он позволил пустоте исчезнуть.

— Мне показалось, я схожу с ума, — произнес он. Неожиданно до Ранда дошло, где они с Лойалом находятся, и он всмотрелся туда, откуда они пришли. С полудюжины направлений доносились вой и рычания; явные признаки розысков, но о преследовании не говорило ничего. Ранд запрыгнул в седло Рыжего.

— Иногда я не понимаю и половины того, что ты говоришь, — заметил Лойал. — Если тебе понадобилось сходить с ума, не подождешь ли, пока мы не вернемся к Леди Селин и Хурину?

— А как ты намерен ехать верхом, когда в седле вот это?

— А я побегу!

И в подтверждение своих слов он пустился быстрой рысью и, дернув за уздечку, потянул лошадь за собой. Ранд двинул Рыжего за огир.

Темп, с которым бежал Лойал, сделал бы честь любому скакуну. Ранд был уверен, что огир такой рыси долго не выдержит, но ноги Лойала двигались с прежней резвостью. Вскоре Ранд решил, что похвальба Лойала, будто когда-то он обогнал лошадь, все-таки могла быть правдой. То и дело огир оглядывался на бегу, но крики Друзей Темного и завывания троллоков отдалялись и стихали.

Даже когда склон начал круче забирать вверх, бег Лойала замедлился едва, и он прирысил в их лагерь на горном склоне, лишь немного запыхавшись.

— Он — у вас, — зазвенел ликованием голос Селин, когда ее взор упал на причудливо орнаментированный ларец в Лойаловом седле. На женщине опять было белое платье; для Ранда выглядело оно таким же ослепительно белым, как и свежевыпавший снег. — Я знала, что вы сделаете правильный выбор. Можно мне... посмотреть на него?

120